Поезд нёсся под землёй, казалось, над самыми рельсами. Кроме меня людей в вагоне не было, не было даже их теней, которые иногда являются, чтобы уже на следующей станции выйти. Электрический свет то и дело мигал. Несколько тусклых ламп неустанно боролись за право светить. В вагоне стало темно и неуютно. На окнах выступили ледяные узоры. Побледневшие объявления на стенах вагона изредка освещались синими огнями подземных станций, мимо которых без остановок проносился поезд. Пока я не встретилась с героиней "Звонка", которую заботливо мне предоставит моя фантазия в темноте, пришлось быстро пройти в конец вагона и перейти в следующий.

Next level.

Вагон плавно качался из стороны в сторону. Освещение тут было куда лучше, чем в предыдущем. В углу сидел мальчик лет восьми, уставившись в пол. Из воротника куртки выглядывал капюшон толстовки, рукава которой были ему явно длинноваты. Сжав кулачки, мальчик грел руки в рукавах. Он выглядел грустным и поникшим. Я присела рядом.

- Знаешь..а я тоже люблю так делать. Только потом все рукава растянуты.. - улыбнулась я.

- Тоже руки мёрзнут?

- Да постоянно! Плохая циркуляция крови в венах.

- Гадость какая.. - поморщился мальчик.

- И не говори. - я сунула руки в карманы и осмотрела вагон.

На стенах висели пёстрые, но старые оборванные рекламные объявления. Стёртые поручни блестели, как лезвия мечей, а в окнах отражались два человека. Голос машиниста не объявлял названия станций, не делала этого и магнитофонная запись, поторую обычно используют в метрополитенах. Голоса дикторов обычно звучат старомодно, на каком бы языке они ни говорили.

- А далеко ты едешь? - спросила я. Поезд остановился, и двери с хриплым металлическим стоном открылись.

- Нет, ответил он и, сорвавшись с места, исчез на безымянной станции синего цвета, где стены покрыты льдом, а с капителей тянутся вниз сосульки, больше похожие на кристаллы. Двери за ним захлопнулись и поезд понёсся дальше. С ростом скорости, гул всё усиливался, и свет мигал чаще. По стенам тоннеля тянулись неизменные трубы и провода, вросшие в каменные стены.

Возле станций поезд замедлял ход, словно давая мне время подумать. Ведь если я захочу, я могу выйти где угодно и пойти, куда глаза глядят. Я пропустила все эти станции. Стук колёс убаюкивал, и я легла на сидение вздремнуть. И мне приснился город, туманный и немного грустный, уснувший от усталости. "Если у меня будет сад, я буду ухаживать за ним, как никто другой" - подумалось мне во сне.

Когда я проснулась, меня тряс за плечо один из полупрозрачных людей, заглянувших из соседнего вагона. Он что-то упорно объяснял, тараща блестящие глаза, но я ничего не слышала. Его губы беззвучно шевелились. Полупрозрачные люди как правило не имеют ни пола, ни внешности, они просто есть. Этот человек говорил-говорил, но я смотрела на него пустыми безразличными глазами. И он ушёл в свой вагон, торопливо оглядываясь.

Вскоре я заметила, что станции стали повторяться. На них не было названия - только часы на каждой, большие электронные, показывающие 22:00. Всегда. Время остановилось и больше не торопится, наверное. Но станции повторялись одна за другой, словно этот поезд ходит по кругу, а не от точки до точки, как остальные. Станции делились по секторам, как я заметила. По три в каждом. Синий, зелёный, жёлтый и оранжевый.

Через некоторое время поезд остановился на первой станции оранжевого сектора, и в вагон зашёл тот самый мальчик. Он сел напротив, уставившись вперёд. Я снова села рядом с ним.

- Чего без настроения?

- Да нормально всё.., - лгать он не умел, однозначно. Рядом он положил толстовку, а куртки у него больше не было. Он сидел в футболке. Сбитый локоть и сонные глаза.

- Тебя что же, никто не ждёт? - спросила я.

- Но ты же вот ждала..

- А мама, папа у тебя есть?

- Есть, но редко их вижу.

- Как же они отпускают тебя одного так поздно?

- Они не знают, что я здесь. Они думают, что я в ДиснейЛэнде. - С этими словами, он взял толстовку и пересел в противоположный конец вагона, поджав ноги на сидении. Мне стало холодно, и свет в моей части вагона потух. Поезд прошёл несколько станций и остановился. Двери всё с тем же скрипом открылись, и мальчик покинул вагон и растворился на станции в бледно-зелёном кафеле.

Мне стало невыносимо шататься по вагону, и я захотела увидеть людей. Не до конца же жизни так ездить?! Людей хотелось видеть от безысходности, а в соседние вагоны идти не было желания. На одной из станций, где поезд остановился, я встретила уборщика. Он подметал отполированный пол.

- Не знаете, как в город попасть?

- Если захотеть, то подявшись на эскалаторе.

- Но его тут нет. Тупик.

- Потому что тебе не хочется в город. Ты идёшь, потому что думаешь, что это надо. Но желания нет. Вот и эскалатор не возник. Не та станция, видимо.

Двери захлопнулись, и поезд, дребезжа стёклами, стал гудеть всё громче. Станции снова повторялись. Я различала их только по секторам. Из соседнего вагона снова пожаловал гость. Он сел как можно ближе и что-то беззвучно рассказывал, жестикулируя и всё время всматриваясь мне в лицо. По губам можно было читать лишь обрывки его фраз: "Я знаю.., хотел бы..., помогать...., не надо так...., забей...., лучше...., жить надо." Он прижал мою ладонь к своему полупрозрачному сердцу и ещё что-то сказал. Но моя рука даже не чувствовала ударов его сердца, как уши не слышали слов. Я одёрнула руку и опустила глаза. И этот полупрозрачный человек тоже исчез. Я заплакала. Неужели я стану холодным кафелем синего сектора, покрытого льдом? Неужели я уже им стала?

На зелёном секторе станций вбежал мальчик и сел рядом.

- Сказали, что там ДиснейЛэнд, а ничего подобного там нет. Даже фей нет. - затараторил он.

- А зачем феи?

- Они красивые.. Сказали, там бывают волшебства, а ничего опять не дали. Сказали, будет много сладкого и чудес. Обманули.. Домой хочу.

- Ты помнишь свою станцию? - Он покачал головой отрицательно.

- Я поеду с тобой, можно?

- Да поехали. Мне всё равно колесить-непереколесить.. - ответила я устало.

- А, может, ДиснейЛэнд вместе поищем?

- Да было бы не плохо, лишь бы не сидеть здесь.

Пошли станции оранжевого сектора. Всего три, но расстояние между ними можно мерять бесконечно. Мальчик часто сидел в углу в конце вагона и не разговаривал совсем. Я снова стала засыпать, а когда очнулась - его не было. Я даже не знаю, на какой станции он вышел. Но секторы были по прежнему оранжевыми, только кое-где кафель уже покрылся инеем..