- Ты с ума сошёл? Утро ведь..

- Кто рано встаёт, тому… В общем, если хочешь узнать, что он тебе подаст и подаст ли, поднимайся. Я вообще не обязан этим заниматься.

Все три дня прошли для меня, как один длинный сон о таинственном переводе корейского текста по фразеологии. 10 страниц с корейскими буквами размера 7 на моих глазах превратились в 8 страниц, а две оторванные заползли в ящик стола, чтобы никогда больше не понадобиться мне.

- Во-первых, зачем переводить 10, если можно ограничиться 8-мью? – и он задвинул ящик.

Наборы букв выстраивались в предложения, конвертировались в странные русские фразы, которые я даже не успевала читать. Читала ли я их? Окутанные туманом слова прыгали перед моими глазами, будто стройный жонглёр длинными пальцами перебрасывал их слева направо, от чего-то избавляясь, что-то добавляя. Мои совсем не женские руки творили над клавиатурой, пальцы отбивала ритм на клавишах, ведь я так хочу играть на пианино. На моём «пианино» только чёрные клавиши. Я помню неравный бой с четырьмя словарями за право узнать значения десятков слов, и в какой-то момент я проваливаюсь в сон, а слова оказываются переведёнными сами по себе. Их совершенно точные значения всплывают из пелены и выстраиваются в логической последовательности в предложениях. Я улыбаюсь, пью чай и набиваю коды на клавиатуре, вспоминая, как корейские друзья с русскими именами отказались помочь мне в моей маленькой просьбе к ним, как они с улыбкой посочувствовали мне. Время летит так быстро, а перевод выполняется ещё быстрее. Я сделала короткий звонок маме и рассказала о том, что со мной происходит, но она вновь заговорила о работе, совершенно убедившись, что я «делаю вид, что ничего не знаю и принижаю свои знания». Я не успела возразить, как Наставник выхватил у меня телефонную трубку и мягко положил её на место. Его запястья пахнут розами..

Субботним утром мои глаза открылись уже по просьбе горящего холодным свечением экрана телевизора и мерзкого сигнала ультразвука, который, как газ, заполняет комнату в первые секунды, пока на экране ещё нет изображения или пока мои глаза закрыты. Чистая парта и моё каменное лицо.

- Испытываешь страх? – издевательски спросил Наставник, скрестив пальцы.

- Я не выспалась. Ты не позаботился о том, что человеческий организм вмещает определённое количество энергии, как и гениальности. Иначе случается бессонница или..

- Или шизофрения,  – он широко улыбался, рассматривая моё сонное лицо. Я приоткрыла было рот, чтобы заговорить, но он снова продолжил за меня:

- Не переживай. Говорить буду я, чтобы они прочувствовали.

- Уж пожалуйста. - И тогда зазвучало моё имя. Перевод необходимо представить аудитории.

Я загрустила, перебирая пальцами пушистый, чрезмерно густой мех на воротнике своей новой куртки, который так нравится маме и наставнику, и так не нравится мне. Когда же я сама научусь говорить, чтобы они прочувствовали? Чтобы они всегда чувствовали и слушали.

- Иди, получи лавры, сейчас они будут благодарить тебя, - сказал Наставник, уходя сквозь стену. Он улыбался так, как обычно улыбаются люди, что-то отдавая перед смертью. Он получает слишком много внимания, поэтому он никогда не жалеет его для меня. Он отдаёт заработанное внимание мне. За что же мне оказана такая честь? Он никогда не ответит на этот вопрос.

 ***

«Здравствуй, Эдуард!

Поскольку никто не захотел мне помочь, я сделала всё сама. Если что-то не правильно - мне всё равно, потому что учитель и группа похвалили меня. Я решила не жадничать и поделиться с тобой своим переводом поговорок на чужом языке. Теперь ты можешь не смущаться незнания своих поговорок, бедный Эдуард! Смотри, они все тут! Теперь ты знаешь все-все корейские поговорки, ещё и на русском языке :) Не благодари меня. Просто передай привет Еди, я скучаю по ней.»

Гнусная сессия прошедшей весны закрыта, а я почти готова к новой. Будучи по-прежнему сердитой на Наставника за одно неприятное письмо в самом скользком из всех его стилей, я его сегодня ненавижу, и, кажется, он знает об этом.