Mar. 7th, 2005 "Сети "

 

- Пива не хотите?

- А от чего ж не хотеть? - сказал старик, сматывая рыболовные снасти. - У меня ещё работы уйма, вот и попью.

- И часто вы так?

- Ууух! Целую вечность! Вот сколько себя помню - тяну сети. Тяну-тяну, да помаленьку дряхлею. Сетям ни конца ни края нет.., - старик сделал глоток пива, затем посмотрел на этикетку на бутылке. - А ты какое пьёшь?

- А я пиво не люблю. Совсем. А это вот люблю - у него вкус яблочный, на газировку похоже.

- На что? - он нахмурился.

- На газировку. В городе продают. Там же, где и пиво. Это вода, а в ней пузырьки, как морская пена, - объяснила я.

Старик задумался, представляя себе море, бушующее в бутылке. Это и есть газировка.

Волны набегали и отступали, солёный ветер носил брызги в воздухе, и они попадали мне на лицо. Ветер разносил вокруг запах рыбы и морской капусты. Я не люблю море, оно нагоняет тоску. А здесь, похоже и моря не надо - тоски, хоть отбавляй.

- А давно уже так пасмурно? - спросила я, надеясь услышать хоть слово о тепле.

- Что ты!...Здесь всегда так. И чаек не бывает тут - они долго не выдерживают - померзают и улетают. В-о-он на той скале подрожат и улетают. Солнце скрылось из этого места уже очень давно. Ни лучика не проникает, - указав иссохшим пальцем в небо, старик продолжил, - всё туманом затянуло, как сетями, хе-хе, это даже не туман, а смог какой-то. Будто миллионы солдат выкурили все папиросы на земле.. у тебя, случаем, папиросок нет?, - улыбнулся он.

- Нет. Не курю.

- И правильно. Кожу и голос испортишь, сказал старик и снова принялся за снасти.

- К тому же, задымлю тут всё ещё больше.

Старик рассмеялся и снова посмотрел в небо.

Стало зябко и пить уже расхотелось. Присев на камень, я сунула руки в карманы и стала глазеть на море. Линии горизонта не углядеть - всё утонуло в густом тумане. Воздух прямо давил на плечи и голову содержащейся в нём водой, будто за плечами тяжёлый рюкзак. Скала, что едва виднелась сквозь туман, была похожа на старинную стену, за которой в крепостях стонут узники. Черная и мокрая, она возвышалась над морем, и оно билось об неё, в тысячный раз омывая собой её тело.

Я носком ботинка разрыла песок - он был сырым, перемешанным с ракушками, ламинарией, галькой и илом. Посильнее закутавшись в бушлат, я прижала к себе колени. Ветер развевал мне волосы, и они стали уже сырыми. Старик всё сматывал сети. Мотал и мотал их, а им и в правду конца не было. Сети он бросал на песок, и они путались в нём, забиваясь ракушками и прочим. Старик что-то свистел под нос, занимаясь сетями, словно поливал цветы в саду в солнечный день. Я вдруг подумала о весне, о первых тёплых лучах, что дают новую жизнь всему. Когда в последний раз я видела солнце? И не припомнить...

Мне хотелось побольше узнать о сетях:

- Что-то уже вытащили?

- Конечно. Что-то вытаскивал. Что-то билось в руках и ускользало. Что-то портило сети, приходилось чинить. Улов здесь не велик. Потому что солнца нет. А кто захочет жить без солнца?

- Вы же живёте..

- Э... это не жизнь. Думаешь, я сам бы себе такую выбрал жизнь? Сидеть с утра до ночи, чинить, разбирать, забрасывать, вытаскивать, складывать сети? По существу, этим занимаются все. Только они даже не знают об этом. Их улов куда больше! Там солнце светит, не то, что тут..

- Так переедьте..

- Не положено. Нельзя. Куда сослали, там и должен с сетями возиться.

Помолчав, старик сказал:

- Пошли, чаю попьём, да ступай обратно, нечего здесь делать - станешь часто появляться - в такой же дыре окажешься. В такой же, но не в этой. У тебя столько всего впереди, а тут всегда оказаться успеешь.

Старик бросил сети, часть которых осталась в море. Я поднялась с камня, и мы поплелись к хижине заварить чаю.